Размер текста
Во весь экран
[toc]

В славном было городе Муроме, в селе Карачарове — жил крестьянин Иван Тимофе­евич. У него было любимое детище Илья Муромец; сидел он сиднем тридцать лет, и как минуло тридцать лет, то стал он ходить на ногах крепко, и ощутил в себе силу великую, и сделал себе сбрую ратную и копье булатное, и оседлал коня доброго, богатырского. При­ходит к отцу и матери и стал у них просить благосло­вения:

«Государи мои, батюшка и матушка! Отпустите меня в славный город Киев богу помолиться, а князю киевскому поклониться».

Отец и мать его дают ему благословение, кладут на него заклятие великое и говорят такие речи:

«Поезжай ты прямо на Киев-град, прямо на Черни­гов-град, и на пути своем не делай никакой обиды, не проливай напрасно крови христианской».

Илья Муромец принял у отца и матери благослове­ние, богу помолился, с отцом и с матерью прощается, и поехал в путь свой.

И так далеко заехал в темны леса, что наехал на таборы разбойничьи; и те разбойники увидели Илью Муромца, и разгорелись у них сердца разбойнические на коня богатырского, и стали между себя разговари­вать, чтобы лошадь отнять, что такой лошади ни в которых местах не видывали, а ныне едет на таком добром коне незнамо какой человек. И стали на Илью Муромца напущать человек по десяти и по двадцати; и стал Илья Муромец остановлять коня своего богатыр­ского, и вынимает из колчана калену стрелу, и накладывает на тугой лук. Пустил он калену стрелу по-над землею, калена стрела стала рвать на косую сажень. И, видя то, разбойники испужались и собира­лись во един круг, пали на колени и стали говорить:

«Государь ты наш батюшка, удал добрый молодец! Виноваты мы перед тобою, и за такую вину нашу бери казны, сколько надобно, и платья цветного, и табуны лошадей, сколько угодно».

Илья, усмехнувшись, сказал:

«Некуды мне девать!.. А если хотите живы быть, так вперед не отважьтесь!\"—и поехал в путь свой к славному граду Киеву.

Подъезжает он ко граду Чернигову, и под тем градом Черниговом стоят войска басурманские, что и сметы нет, и Чернигов-град осадили, и хотят его вырубить и божий церкви на дым пустить, а самого князя и воеводу черниговского живых в полон взять. И той великой силе Илья Муромец ужаснулся; однако положился на волю создателя своего господа бога и вздумал положить главу свою за веру христианскую. И стал Илья Муромец побивать силу басурманскую копием булатным, и всю силу поганую побил, и царевича басурманского в полон взял и ведет во град Чернигов. Встречают его из града Чернигова граждане с честию, идет сам князь и воевода черниговский, принимают доброго молодца с честию, благодарение господу богу воссылают, что господь прислал нечаян­но граду очищение и не дал всем напрасно погибнути от такой силы басурманский; взяли его в палаты свои, и сотвориша великий пир, и отпустиша его в путь.

Илья Муромец поехал ко граду Киеву прямою дорогою от Чернигова, которую заложил Соловей-разбойник ровно тридцать лет, не пропущал ни конно­го, ни пешего, а убивал не оружием, но своим свистом разбойничьим. Выехал Илья Муромец в чисто поле и увидел попрыски богатырские, и по них поехал, и приехал на те леса Брянские, на те грязи топучие, на те мосты калиновы и к той реке Смородинке. Соловей-разбойник послышал себе кончину и бессчастие вели­кое и, не допуская Илью Муромца за двадцать верст, засвистал своим свистом разбойническим крепко; но богатырское сердце не устрашилось. И, не допуская еще десяти верст, засвистал он громче того, и с того свисту под Ильею Муромцем конь спотыкнулся. Приехал Илья Муромец под самое гнездо, которое свито на двенадцати дубах; и Соловей-разбойник, на гнезде сидя, увидел святорусского богатыря, и засвистал во весь свист, и хотел Илью Муромца убить до смерти.

Илья Муромец снимает с себя тугой лук, наклады­вает калену стрелу и пускает на то гнездо Соловьиное, и попал ему в правый глаз и вышиб вон; Соловей-разбойник свалился с гнезда, что овсяный сноп. Илья Муромец берет Соловья-разбойника; привязал его крепко к стремени булатному и поехал к славному граду Киеву. На пути стоят палаты Соловья-разбойника, и как поравнялся Илья Муромец против палат разбойнических, у которых окна были раство­рены и в те окна смотрели разбойничьи три доче­ри,—увидела его меньшая дочь и закричала своим сестрам:

«Вон наш батюшка едет с добычею и везет к нам мужика, привязанного у стремени булатного».

А большая дочь посмотрела и горько заплакала:

«Это не батюшка наш едет; это едет незнамо какой человек и везет нашего батюшку».

И закричали они мужьям своим:

«Мужья наши милые! Поезжайте к мужику нав­стречу и отбейте у него нашего батюшку, не кладите наш род в таком позоре».

Мужья их, сильные богатыри, поехали против святорусского богатыря; кони у них добрые, копья острые, и хотят они Илью на копьях поднять. И увидел Соловей-разбойник и стал говорить:

«Зятья мои милые! Не позорьтесь вы и не дразните такого сильного богатыря, чтобы всем вам не принять от него смерти; лучше с покорностию попросите его в дом мой выпить чару зелена вина».

По просьбе зятей поворотил Илья в дом, не ведая их злобы. Большая дочь подняла железную на цепях подворотню, чтоб его пришибить. Но Илья усмотрел ее на воротах, ударил копием и ушиб до смерти.

И как приехал Илья Муромец в Киев-град, въезжа­ет прямо на княженецкий двор и входит в палаты белокаменные, богу молится и князю кланяется. Князь киевский спрашивает:

«Скажи, добрый молодец, как тебя зовут и из которого города ты уроженец?».

Ответ держит Илья Муромец:

«Меня, государь, зовут Ильюшкою, а по отечеству Иванов, уроженец города Мурома, села Карачарова».

Князь спрашивает:

«Которою дорогою ехал ты из Мурома?»

«На Чернигов-град, и под Черниговом побил войска басурманские, что и сметы нет, и очистил Чернигов-град; и оттуда поехал прямою дорогою, и взял сильно­го богатыря Соловья-разбойника, и привел его с собою у стремени булатного».

Князь, осердясь, сказал:

«Что ты обманываешь!»

Как услышали это богатыри Алеша Попович и Добрыня Никитич, они бросились смотреть и, увидев, князя уверили, что справедливо так. И приказал князь поднести чару зелена вина доброму молодцу. Захотелось князю разбойнического свисту послушать. Илья князя с княгинею обернул в шубу соболью и, поставя их под мышки, призвал Соловья и приказал вполсвиста засвистать соловьем. А Соловей-разбойник засвистал во весь разбойнический свист и оглушил богатырей так, что они упали на пол; и за то убил его Илья Муромец.

Илья Муромец назвался с Добрынею Никитичем братьями. И оседлали они своих добрых коней, и поехали в чистые поля гулять, и ездили ровно три месяца, не нашли себе супротивника. Только наехали они в чистом поле: идет калечище прохожий; гуня на нем в пятьдесят пуд, шляпа в девять пуд, костыль в десять сажон. Илья Муромец стал на него коня напущать и хочет отведать, а ним своей силы богатырския. И увидал калечище прохожий Илью Муромца и говорит:

«Ой ты еси, Илья Муромец! Помнишь ли, мы с тобою в одной школе грамоте учились, а ныне ты на меня, такого калику, напускаешь коня, как на некоего неприятеля;, а того ты не ведаешь, что во славном городе Киеве великая невзгодушка учинилась: при­ехал неверный сильный богатырь Идолище нечестивый, голова у него с пивной котел, а в плечах сажень, промене бровьми пядь, промене ушей калена стрела, а ест он по быку, а пьет он по котлу; и князь киевский вельми о тебе соболезнует, что ты его в этакой печали оставил».

Нарядясь в калечищино платье, едет Илья Муромец прямо на княженецкий двор и закричал богатыр­ским голосом:

«Ой еси ты, князь киевский! Сошли мне, калечищу прохожему, милостыню!»

И увидел его князь и говорит такову речь:

«Поди ко мне в палаты, калечище! Я тебя накор­млю-напою и золотой казны на дорогу дам».

И вошел калечище в палаты и стал у печи — поглядывает. Идолище просит есть. Принесли ему быка целого жареного, а он его и с костьми съел. Идолище просит пить. Принесли котел пива, а несли двадцать человек; и он взял его за уши и выпил весь. Илья Муромец говорит:

«Была у моего батюшки кобыла обжорлива, обожралась и издохла!»

Идолище не утерпел и говорит:

«Ой еси ты, калечище прохожий! Что ты меня замаешь? Мне тебя нечего и в руки взять! Не то что ты — каков был у вас Илья Муромец, я бы и с тем стычку дал».

«Да вот каков он!\"—сказал Илья Муромец, и схватил с себя шляпу, и ударил его в голову тихонько— только прошиб стену палат, и взял туловище (Идолищино)—туда не выкинул. И за то князь Илью Муромца почтил великими похвалами и причел в сильные, могучие богатыри.